Психиатрия рассматривает пациента как носителя патологии. Нередко психиатр, обнаружив те или иные симптомы, сразу выписывает медикаменты. Напротив, в современной психологии сложился экзистенциальный подход к пациенту, один из ярких представителей которого Рональд Лэйнг пришел к убеждению, что психозы вообще не могут быть поняты с точки зрения анормальных биологических процессов в организме человека.

Расщепление личности рождает отклонения
Психотические отклонения — следствие разрушенных форм общения. Когда структуры человеческой коммуникации оказываются подорванными, рождаются аномалии. Следовательно, психозы отражают проблемы важных взаимоотношений индивида с другими людьми, с семьей, с малыми группами и обществом в целом. Когда психиатр употребляет специальную терминологию, он как раз и расщепляет индивида. Вместо того чтобы рассматривать человека как целостность, психиатр условно раскалывает его на разум и тело, психическое и соматическое, психологическое и физическое, личность и организм.

С этой трудностью, по мнению Лэйнга, сталкивается не только классическая фрейдистская психология, но равным образом любая теория, которая начинает с человека или с части человека, абстрагированных от его связи с другими в его мире. Каждый человек не существует изолированно, как некая особость. В любом из нас есть «другой», потому что личность отражает богатство социальных связей.

Психотики — это индивиды, весь жизненный опыт которых фатально расщеплен, поскольку у них неудовлетворительная связь с миром и человеческим обществом, равно как и разрушительная взаимосвязь с собственной самостью. При этом переживания, которые всплывают из бессознательного, рассматриваются как обоснованные и полные смысла.

Стремление вверх

«Лишь экзистенциалистское мышление, — пишет Лэйнг, — попыталось сочетать изначальное переживание человеком самого себя в связи с другими в его мире с помощью термина, адекватно отражающего эту цельность. Еще Ницше полагал, что человеку необходимо беспредельное устремление ввысь, в тот мир, который может поднять его над индивидуальным бытием. Человеческое бытие — это то, что возвышает индивида над его реальным существованием в обществе. В этой жизни есть нечто большее, чем только она сама. То есть за очертаниями конкретной реальной судьбы скрывается нечто более значимое, и человек всегда ощущает это. Ведь он не живет на пределе своих возможностей.

В то же время человек чувствует, что его бытие могло быть более насыщенным, целостным, универсальным. Перед каждым человеком всегда существует планка, которую он не в силах преодолеть. Это и есть некая цель, формула возвышенного, значимого, недостижимого.

Жизнь не единственна
Мы соразмеряем свою жизнь с человеческим бытием и понимаем ограниченность собственного существования. Вот почему у Ницше возникла догадка, что та жизнь, которую человек проживает, не единственная. Она должна возвращаться. Так родилось сознание недостаточности одной жизни для прорыва в человеческое бытие. Единственная земная жизнь человека, по мнению Ницше, восстает против признания ее единственной, самодовлеющей. Философы признают наличие в структуре человека внутреннего «зова» к вечному, абсолютному.

Живое общение
Экзистенциалисты считали, что сущность человеческой жизни нельзя выразить отвлеченными понятиями. Нужно живое, трепетное понимание ее. Само название экзистенциализм получил от слова «экзистенция», что означает «существование». Экзистенция — это истинное, сокровенное бытие человека, поток его переживаний, индивидуальных, неповторимых чувств.

Экзистенцию можно назвать истинным Я. Но разве Я может быть неистинным? Естественно, отвечают экзистенциалисты. В общественной жизни мы часто используем готовые формы эмоциональных реакций, прибегаем к безличностному общению. Я продвигаюсь по коридору и слышу вопрос: «Как поживаете?» Отвечаю: «Спасибо, хорошо...» — и исчезаю за поворотом. Разве человек, задавший вопрос, действительно хотел узнать от меня фактические подробности моей жизни? Разумеется, нет. Разве я не бросил реплику, которая на самом деле ничего не выражает: «хорошо», хотя на самом деле, честно говоря, не все уж так замечательно.

Такое общение можно скорее назвать ритуальным, обыденным, поверхностным. Мы пробегаем мимо друг друга, не успевая вникнуть в суть человеческих переживаний. Но разве человек всегда выглядит стандартным, унифицированным? Нет, конечно, в жизни каждого человека бывают такие мгновения, которые экзистенциалисты называют пограничными ситуациями, когда он постигает самобытность собственного существования.

Моменты истины

Мы все знаем, что человек смертен. Однако глубинный смысл этого суждения человек постигает только тогда, когда находится на смертном одре. Карл Ясперс подчеркивает: существуют пограничные ситуации, которые всегда остаются тем, что они есть. Я должен умереть, я должен страдать, я должен бороться, я неизбежно становлюсь в чем-то виновным. Мы реагируем на пограничные ситуации отчаянием, которое помогает нам восстановить наше самобытие.

Человек всегда находится перед ликом смерти. Это наполняет его бытие напряженным ожиданием. Неизуродованный, связанный повседневностью, инстинктивно действующий человек мыслит экзистенциально, то есть не абстрактно, а конкретно.

В экзистенциальном мышлении человек участвует целиком, вместе со своими чувствами и желаниями, предчувствиями и опасениями, своим опытом и надеждами, заботами и нуждами.

 

Из книги П.С. Гуревича «Практическая психология для всех»

Другие статьи по этой теме на InHa.ru:

Трансперсональная психология

Архетипические явления

Холотропная терапия

Трансперсональный опыт

Гештальт: приручаем сны, чувства и образы

Что такое НЛП

Эриксоновский гипноз

Психоанализ: от гипноза до кушетки

Психодрама, театр для себя